Неточные совпадения
Несчастной старухе ничего не
осталось, как перекочевать на Илимо и поселиться здесь
в одиночестве.
При брауншвейг-вольфенбюттельском воине я иногда похаживал к каким-то мальчикам, при которых жил его приятель тоже
в должности «немца» и с которыми мы делали дальние прогулки; после него я снова
оставался в совершенном
одиночестве — скучал, рвался из него и не находил выхода.
Что ты думаешь теперь делать?
Останешься ли
в деревне, или переедешь
в Петербург? Тебе надобно соединиться где-нибудь с Марьей Васильевной — вместе вам будет легче:
одиночество каждому из вас томительно. Бог поможет вам помириться с горем и даст силы исполнить обязанности к детям, оставшимся на вашем попечении.
Но где-то на краю этого ликующего мира, далеко на горизонте,
оставалось темное, зловещее пятно: там притаился серенький, унылый городишко с тяжелой и скучной службой, с ротными школами, с пьянством
в собрании, с тяжестью и противной любовной связью, с тоской и
одиночеством.
Я считаю излишним описывать радостный переполох, который это известие произвело
в нашей маленькой колонии. Но для меня лично к этой радости примешивалась и частичка горя, потому что на другой же день и Блохины и Старосмысловы уехали обратно
в Россию. И я опять
остался один на один с мучительною думою: кого-то еще пошлет бог, кто поможет мне размыкать
одиночество среди этой битком набитой людьми пустыни…
Я должен был согласиться, что это правда.
Одиночество вынуждает нас думать, а мы к думанью непривычны. Сообща мы еще можем как-нибудь проваландаться:
в винт, что ли, засядем или
в трактир закатимся, а как только
останешься один, так и обступит тебя…
Я пожалел свое покинутое
одиночество еще раз и чувствовал
в то же время, что возврата нет, а
оставалось одно — идти вперед.
Оставшись один, Андрей Ефимыч предался чувству отдыха. Как приятно лежать неподвижно на диване и сознавать, что ты один
в комнате! Истинное счастие невозможно без
одиночества. Падший ангел изменил Богу, вероятно, потому, что захотел
одиночества, которого не знают ангелы. Андрей Ефимыч хотел думать о том, что он видел и слышал
в последние дни, но Михаил Аверьяныч не выходил у него из головы.
Звезды, глядящие с неба уже тысячи лет, само непонятное небо и мгла, равнодушные к короткой жизни человека, когда
остаешься с ними с глазу на глаз и стараешься постигнуть их смысл, гнетут душу своим молчанием; приходит на мысль то
одиночество, которое ждет каждого из нас
в могиле, и сущность жизни представляется отчаянной, ужасной…
Он любил дочь; было вероятно, что она рано или поздно выйдет замуж и оставит его, но он старался не думать об этом. Его пугало
одиночество, и почему-то казалось ему, что если он
останется в этом большом доме один, то с ним сделается апоплексический удар, но об этом он не любил говорить прямо.
Он уже привык к разнородным впечатлениям, и хотя они волновали, злили его, но с ними всё же лучше было жить. Их приносили люди. А теперь люди исчезли куда-то, —
остались одни покупатели. Потом ощущение
одиночества и тоска о хорошей жизни снова утопали
в равнодушии ко всему, и снова дни тянулись медленно,
в какой-то давящей духоте.
Была уже совсем поздняя ночь. Луна светила во все окна, и Анне Михайловне не хотелось
остаться ни
в одной из трех комнат. Тут она лелеяла красавицу Дору и завивала ее локоны; тут он, со слезами
в голосе, рассказывал ей о своей тоске, о сухом
одиночестве; а тут… Сколько над собою выказано силы, сколько уважения к ней? Сколько времени чистый поток этой любви не мутился страстью, и… и зачем это он не мутился? Зачем он не замутился… И какой он… странный человек, право!..
Отказаться же от этой любви — значило опять обречь себя на скуку, на
одиночество, а такая жизнь казалась княгине теперь больше невозможною, и она очень хорошо сознавала, что,
оставаясь в Москве, не видеться с Миклаковым она будет не
в состоянии.
— И говорить ничего не могу и утешать не смею, — перебила Феоктиста Саввишна, — одно только скажу: берегите себя. Что вы теперь
остались? Круглая, можно сказать, сирота, а я по себе знаю, что такое
одиночество, особенно для женщины, когда не видишь ни
в ком опоры.
Трудно сказать, о чем могла думать тогда деревенская девочка, но дело, однако,
в том, что при постоянном
одиночестве и самозабвении рассудок ее не мог никоим образом
оставаться в совершенном бездействии…
— Итак, значит,
остается одно: мириться с
одиночеством, — вздохнул я. — Один
в поле не воин. Ну, что ж! Попробую и один воевать. Авось война с голодом будет более успешна, чем война с равнодушием.
Он привык к горьким и безмолвным наслаждениям угрюмого
одиночества; не
в первый раз обращал он на себя внимание женщин; иные даже старались сблизиться с ним, но он их отталкивал с ожесточенным упрямством; он знал, что не к лицу ему нежность (
в часы свиданий, откровений он становился сперва неловким и пошлым, а потом, с досады, грубым до плоскости, до оскорбления); он помнил, что две-три женщины, с которыми он некогда знался, охладели к нему тотчас после первых мгновений ближайшего знакомства и сами с поспешностью удалились от него… а потому он и решился, наконец,
оставаться загадкой и презирать то,
в чем судьба отказала ему…
— А что?
оставаться и заночевать
в поле! — сказал богослов и полез
в карман достать огниво и закурить снова свою люльку. Но философ не мог согласиться на это. Он всегда имел обыкновение упрятать на ночь полпудовую краюху хлеба и фунта четыре сала и чувствовал на этот раз
в желудке своем какое-то несносное
одиночество. Притом, несмотря на веселый нрав свой, философ боялся несколько волков.
—
Остался после дочери моей родной, — продолжала старушка, — словно ненаглядный брильянт для нас; думали, утехой да радостью будет
в нашем
одиночестве да старости; обучали как дворянского сына; отпустили
в Москву по торговой части к людям, кажется, хорошим.
Дарья Ивановна. Совершенно, граф, уверяю вас. И я об этом нисколько не тужу. Послушайте: я горда. Это только у меня
осталось от моего прошедшего. Я не желаю нравиться людям, которые мне самой не нравятся… Притом мы бедны, зависим от других; всё это мешает сближенью — такому сближенью, которое бы меня не оскорбляло. Такое сближенье невозможно… Я и предпочла
одиночество. Притом мне
одиночество не страшно — я читаю, занимаюсь; к счастью, я нашла
в муже честного человека.
Долго еще
оставалась Дуня
в одиночестве. Пока у Божьих людей было общее прощенье, пока кормщик читал жития и говорил поучение, она была одна
в пустой комнате. И чего тогда она не передумала.
Как уехал от нас Патап Максимыч с Аграфеной Петровной, одни мы
остались с ней, — известное дело — скука, тоска
в одиночестве.
Он
остался на берегу Днепра, а я уехал к Кольбергу. С тех пор я уже не видал старика, он умер — не от грусти, не от печали
одиночества, а просто от смерти, и прислал мне
в наследие своих классиков; а я… я вступил
в новую жизнь —
в новую колею ошибок, которые запишу когда-нибудь; конечно, уже не
в эту тетрадь, заключающую дни моего детства и юношества, проведенные между людьми, которым да будет мирный сон и вечная память.
Все наши давно уже были во Владычне. Один папа, как всегда,
оставался в Туле, — он ездил
в деревню только на праздники. Мне с неделю еще нужно было пробыть
в Туле: портной доканчивал мне шить зимнее пальто. Наш просторный, теперь совсем пустынный дом весь был
в моем распоряжении, и я наслаждался. Всегда я любил
одиночество среди многих комнат. И даже теперь, если бы можно было, жил бы совершенно один
в большой квартире, комнат а десять.
Был и на балу у них. Это был уже настоящий бал, и зал был под стать. Кавалеры
в большинстве были новые, мне незнакомые.
Осталось в памяти: блеск паркета, сверкающие белые стены, изящные девичьи лица — и какой-то холод, холод, и отчужденность, и
одиночество. Исчезла всегдашняя при Конопацких легкость
в обращении и разговорах. Я хмурился, не умел развернуться и стать разговорчивым, больше сидел
в курительной комнате и курил. Люба сказала мне своим задушевным голосом...
Году не длилось такое житье. Ведомость пришла, что прусский король подымается, надо войне быть. Князь Борис Алексеич
в полках служил, на войну ему следовало. Стал собираться, княгиня с мужем ехать захотела, да старый князь слезно молил сноху, не покидала б его
в одиночестве, представлял ей резоны, не женскому-де полу при войске быть; молодой князь жене то ж говорил. Послушалась княгиня Варвара Михайловна —
осталась на горе
в Заборье.
— Мне здесь
оставаться или
в другое место идти? Он не решался занять своею особою целый номер и, по-видимому, уже стыдился того, что жил на монастырских хлебах. Ему очень не хотелось расставаться со мной; чтобы по возможности отдалить
одиночество, он попросил позволения проводить меня.
Остался один, сиротой, без отца, без матери, может
в одиночестве погибнуть… начнет ходить
в крестьянских хороводах, ездить на тройках с бубенчиками, стегать арапником по дороге встречных и поперечных… пропадет ни за что!..
Анастасия, простившись с братом и проводив сердцем милого чужеземца,
осталась в глубоком
одиночестве.
Пьер, сделавшись неожиданно богачем и графом Безуховым, после недавнего
одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только
в постели удавалось
остаться одному с самим собою.